Отрывки авторов XIII века / Extraits des auteurs du XIII siècle

Отрывки из произведений авторов и путешественников XIII века

Ата-Мелик Джувейн

Джувени (1226-1283) был персидским историком, написавшим историю Монгольской империи [3]. Он родился в городе Джувейн на северо-востоке Ирана в знатной и очень влиятельной семье, примкнувшей к монголам.

«Так что, если бы Александр (Македонский), имевший страсть к талисманам и решению трудных задач, жил во времена Чингисхана, то учился бы у него хитрости и мудрости и не находил бы лучших талисманов для покорения неприступных крепостей, чем слепое повиновение ему» ([3], с. 18).

«В начальную пору его владычества, когда с ним соединялись монгольские племена, он отменил дурные обычаи, которые соблюдались теми племенами и признавались ими, и установил обычаи, достойные похвалы, диктуемые благоразумием. Среди тех установлений есть многие, которые согласуются с шариатом.» ([3], с. 19).

«Поскольку Чингисхан не был приверженцем никакой веры и не следовал никакому вероисповеданию, то он не проявлял нетерпимости и предпочтения одной религии другой и не превозносил одних над другими; наоборот, он почитал и чтил ученых и благочестивых людей всех религиозных толков, считая такое поведение залогом обретения Царствия Божия.» ([3], с. 20).

«И все отряды монголов, прибывающие один за другим, искали только Кучулука, и было разрешено чтение такбира и азана, и глашатай провозгласил в городе, что каждый волен проповедовать свою религию и следовать своей вере. И тогда мы увидели, что существование этого народа — одна из милостей Всевышнего и одна из щедрот божественного милосердия.» ([3], с. 43).

«И нужно отметить, что тот, кто подвергает гонениям веру и закон Мухаммеда, никогда не одерживает победу, в то время как тот, кто их укрепляет, пусть даже не следуя сам этой религии, с каждым днем становится богаче и знатнее.» ([3], с. 44).

«В лихорадочном возбуждении Чингисхан взобрался один на вершину горы, обнажил голову, обратил лицо к земле и три дня и три ночи возносил молитву, говоря: «Не я причина этой беды; дай мне силы осуществить возмездие». После этого он спустился с горы, обдумывая дальнейшие действия и готовясь к войне.» ([3], с. 53).

«Да будет известно эмирам и вельможам то, что … все лицо земли от восхода солнца до его заката я отдал тебе. А поэтому каждый, кто явит свою покорность, будет помилован, как и его жены, и дети, и его добро; а тот, кто не покорится, погибнет вместе со всеми своими женами, детьми и родственниками.» ([3], с. 97).

«Он (Бату) был царем, не склоняющимся ни к какой вере или религии: он признавал только веру в Бога и не был слепо предан какой-либо секте или учению.» ([3], с. 183-184).

«Когда две армии подошли ближе друг к другу, Бату поднялся на вершину холма и весь день и всю ночь он ни с кем не говорил; а только молился и причитал; и он велел мусульманам также собраться и возносить молитвы.» ([3], с. 186).

Extraits des auteurs et des voyageurs du XIII siècle

Ata-Malek Juvaini

Juvaini (1226-1283) était un historien persan. Il a écrit une histoire de l'Empire mongol intitulée Ta'rikh-i Jahan-Gusha (Histoire du Conquérant du monde) [3]. Il est né à Juvain (nord-est de l’Iran) dans une noble famille qui s’est ralliée aux Mongols.

« Donc, si Alexandre (le Grand), qui avait une passion pour les talismans et aimer relever les défis, a vécu à l'époque de Gengis Khan, il devrait s'initier à sa ruse et à sa sagesse, et il n'aurait trouvé aucun autre talisman qui était plus utile pour la conquête de forteresses imprenables que l'obéissance aveugle à lui. » ([3], p. 18).

« Dans la période initiale de son règne, quand il a été rejoint par les tribus mongoles, il abolit les mauvaises coutumes respectées et reconnus par ces tribus et établit les coutumes digne de louange, dictées par la sagesse. Beaucoup de ces nouveaux règlements sont compatibles avec la charia. » ([3], p. 19).

« Comme Gengis Khan n'était pas un adepte d'aucune des religions, il n'a pas montré de l'intolérance à une religion et n'a manifesté aucune préférence ; au contraire, il honorait et vénérait des sages et des gens pieux de toutes les confessions religieuses, en considérant un tel comportement comme moyen de trouver la clé du royaume de Dieu. » ([3], p. 20).

« Et tous les détachements des Mongols, qui venaient l'un après l'autre ne cherchaient que Koutchoulouk, et on a été autorisé à lire le takbir et azan, et un héraut a proclamé dans la ville que chacun est libre de pratiquer sa religion et de suivre sa foi. Nous avons vu ainsi que l'existence de ce peuple est une des grâces de Dieu et de sa bonté de sa miséricorde. » ([3], p. 43).

« Et il faut de noter que celui qui persécute la foi et la loi de Mahomet, ne gagne jamais, tandis que celui qui les renforce, même s'il ne suit pas cette religion, chaque jour devient plus riche et plus noble. » ([3], p. 44).

« Dans l'excitation fébrile Gengis Khan grimpa au sommet d'une montagne, dénuda sa tête, a tourna son visage vers le sol, et priait pendant trois jours et trois nuits, en disant : "Je ne suis pas la cause de ce trouble; donnez-moi la force d'effectuer la vengeance." Après cela, il descendit de la montagne, en contemplant les actions suivantes et la préparation à la guerre. » ([3], p. 53).

« Que les émirs et les notables sachent que ... toute la face de la terre, du levant au couchant du soleil, je t'ai donné. Et donc chacun qui montre sa soumission sera pardonné, ainsi que ses femmes et ses enfants, ses biens seront épargnés ; mais celui qui ne se soumettra pas va périr avec toutes leurs femmes, ses enfants et ses parents. » ([3], p. 97).

« Il (Batu) était un roi qui ne préférait aucune religion : il n'avait que la foi en Dieu et n'était pas aveuglément fidèle à aucune secte ou doctrine. » ([3], p. 183-184).

« Quand les deux armées se rapprochèrent, Batu grimpa au sommet d'une colline et sans parler à personne pria toute la journée et toute la nuit ; et il ordonna aux musulmans aussi se réunir et prier. » ([3], p. 186).